Как я стала Мартой: спасибо бабуле, корове и гитаристу

Смею питать надежду, что кому-то из моих читателей будет интересно, что за тетка неугомонно пишет здесь и называет себя Мартой. Возможно, кого-то, привыкшего к сложившемуся нынче моему образу интересующейся исключительно бирюльками и дитями  кисейной барышни нижеследующий рассказ разочарует. Но других Март здесь не водится, и чтобы не быть проклятой не утомлять с самого начала, перейду к сути первой истории а-ля “мемуары”.

Как во мне родился рок-вокалист Марта

Я не скрываю своего паспортного имени – Марина. Даже в разделе “Об авторе” его открыто декларирую. Но мое полноправное второе имя, которое преследует с рождения – Марта.

Дело было в лохматых нулевых, когда я ни о каких Таиландах не помышляла, и даже на метро еще не каталась. Просто шастала по своей малой Родине, искала надежно спрятанную кем-то себя, профессионально вляпывалась в дурацкие истории, меняла работы, посылала нафиг начальников и не знала, куда себя, такую бестолковую и бескомпромиссную, запихнуть.

В тоскливой бухгалтерии, где я трудилась, не поверите, бухгалтером, рубило в сон от 1С и разговоров под конфетки с матронами в шалях. Замуж таких, как я, с разбегу не зовут, да они и не бегают особо, с фатою назад. Вот подруг многих звали, и те даже в большинстве рожали в связи с этим. Я же в ужасе смотрела на такое развитие событий и упорно пропускала все свадьбы, на которые меня приглашали – эти мероприятия казались нелепыми и ненадежными.

Девке, меж тем, лет 20 натикало. Мама вздыхала, говорила, что толку из меня уже не будет, молилась украдкой о спасении непутевой дщери, и всеми такими мамскими делами занималась. В открытую молиться не стоило, чтобы не давать мне шанса лишний раз высказать свое мнение обо всех этих “Боженковых” делах.

Такая веселая была жизнь Бековой. Однажды в эпической газете “Саянские зори” я за вечерним одиноким борщом узрела отличное объявление: “В рок-группу требуется вокалист”. Ну, вот же оно! Это не похоже на бухгалтерию и, должно быть, очень весело, а я как раз маниакально люблю петь, но делать это на сцене приходилось крайне редко. Отсюда имеем: нереализованную дикую страсть к попевушкам, полное отсутствие музыкального образования и вокальных навыков, кроме вытья под душем, неистребимую любовь к приключениям… Надо иттить!

Позвонила ребятам, встретились теплым летним вечером у “Универмага N 71” у меня на районе. На следующий день я уже пришла на репбазу в ДК “Юность” и, впечатленная дисторшном электрогитары Ibanez и громкостью барабанной установки, пела в неотстроенный микрофон кавер “Звенит январская вьюга”  авторства “Приключений Электроников”. Гитарист, басист и барабанщик заценили мою способность выпендриваться харизму у микрофона, осознали силу моего вокального талантища и постановили, что поиски вокалиста на этом остановлены.  С того дня я стала на несколько лет частью легендарной рок-группы “Тихий час” в городе-герое Саянске Иркутской области.

Marta_music_remembers_5
Guano Apes – примерно в таком же формате мы хотели творить

Играть и петь мы хотели ню-метал, как System of a Down, Korn или совсем уж близкая мне Guano Apes с женщиной-вокалисткой Сандрой Насич.

Пела я, невзирая на наличие кое-каких певческих зачатков, отвратительно. Потому что не было опыта, не играла на инструменте, не понимала специфики пения под живую музыку, но старалась выполнять функцию именно такого – умелого – человека.  Продемонстрировав сначала кое-какие свои способности, я в дальнейшем поражала на репетициях фальшью и неумелым фальцетом.

Но меня не выгоняли, потому что ждали, когда научусь, и я старательно рычала и хрипела под ролики на зарождавшемся Ютубе. К тому же, если меня выгнать, из оставшихся пятидесяти человек в Саянске было бы сложно выбирать вокалиста для будущей рок-легенды, коей “Тихий час”, конечно, хотел стать, как любая молодая группа. И таких упорных и дисциплинированных и, более того, – не пьющих – и в связи с этим не пропускающих репетиции, вокалистов в нашем мегагородище точно не было.

Подозреваю, меня не били на “репах” лишь потому, что я девочка. Хотя, конечно, я себя вела брутально, как мне казалось, и очень по-рокерски. И спустя несколько месяцев, после позорного первого концерта, я под мудрым руководством гениальной учительницы джаз-вокала Натальи Воробьевой, начала наконец показывать что-то сносное. Некоторые даже перестали надо мной смеяться.

Будни и концерты “Тихого часа” проходили примерно так:

А теперь про Марту. Мишка, которого вы узрели на видео, с первых дней нарек меня “теть Мартой” – очевидно, что за невиданную солидность. И прозвище быстро обосновалось внутри группы. Вскоре так меня называли многие друзья и за пределами группы и даже рокерских кругов.

Спустя время, я вспомнила семейную легенду о моем наименовании. Когда я родилась, покойная бабуля страстно хотела наречь меня Мартой. Прямо свидетельство о рождении выхватывала и орала благим санскритом: “Марта родилась, ей-Богу!”. Но мама категорически воспротивилась, аргументировав тем фактом, что в ее деревенском детстве была красивая корова Марта, и давать дочери имя животного, пусть кое-где и священного, матушка категорически не согласная. Посему на семейном совете  было подобрано компромиссное для всей семьи имя – Марина…  Благодаря нашему гитаристу в 20 лет я все-таки стала Мартой, и осталась ею частично по сей день.

Марта
После репетиции

Как рок-вокалист умер, а Марта осталась жить

Напомню состав единственной группы в истории саянского ню-метал: гитарист Мишка, басист Ромка, почти вокалистка Марта и барабанщик Илюха. Последний вызывал во мне особо теплые чувства по двум причинам:

  1. Наш барабанщик был с виду беззащитным подростком, а мне всегда хотелось, чтобы у меня был братик. Но мама не разделяла  моих чаяний и с энтузиазмом производила на свет сестер для меня – на сегодня их имеется целых три штуки. Но с сестрами не интересно, а вот братики – они, должно быть, крутые…
  2. Истинно талантливый. Уже тогда было ясно: из нас четверых только ему в этой жизни предназначено быть профессионалом. Мы, остальные, – просто веселые и увлеченные музыкой ребята, не более.

По второй же причине  мои светлые чувства не были взаимными: Илья ранимее других улавливал все мои факапы у микрофона, в связи с этим, вероятно, ему приходилось постоянно подавлять желание запустить в вокалистку барабанными палочками.

Если серьезно, жутко рада, что этот парень не остался фельдшером скорой помощи, как учился, а выбрал таки дорожку сложнее, но свою настоящую. Нынче Илья Юрьевич уже своих выпускников в Иркутском музыкальном училище отправляет доучиваться в Гнесинку, а на досуге вытворяет такие штуки (тот, что не в бандане):

Дуэт барабанщиков “Тихий час” стал так называться случайно и скоропостижно, перед своим дебютом. Арт-директор ночного клуба спросил драммеров, как их объявить, и Илюха, видимо, на автомате выпалил кэшированное название. Хотя на тот момент прошло уже с пару лет, как он, глядя на мой дурной заразительный пример, покинул саянский “Тихий час”.

Еще у нас был басист Рома. Он был неизменно спокоен, жевал жвачку на концертах и всячески подходил под звание глухого барабанщика. Стабильный Рома периодически приводил на репетиции свою стабильную девушку Лену, чем дико раздражал остальных: мол, мы тут серьезными делами занимаемся, а вы со своей личной жизнью…
Гитарист Миша любит боевые искусства и играть на гитаре Ibanez. Настолько, что группа “Тихий час” в каком-то непостоянном составе сегодня тоже вроде существует в моем родном городе и что-то регулярно играет. Но от ню-метала и любого другого метала все это отличается так же, как тайские танцы гоу-гоу от творчества шоу-балета “Тодес”. Такова жЫзнь…

Марта
С Пауком-Троицким и другими. После концерта

Нашей же четверкой мы слетались репетировать по 3-4 раза в неделю, писали собственные песни, каверили чужие, играли на студвечеринках и елках, рок-фестивалях в городе и нашей дремучей области, шумели на разогреве у залетных московских групп.

У каждого из нас была обычная жизнь – с работой и учебой – и наша общая – с музыкой и тяжелым роком. У меня даже появилось понятие “мы с пацанами”.

Мы называли себя “панками”, не являясь ими ни разу, и вообще были странными рокерами. Так, не пили на репетициях, после репетиций, и даже на концертах все были трезвыми, как стеклышко. Кажется, у нас даже никто не курил. Совсем. Ни-че-го! Тоска сплошная, а не рокеры.

Мы были зациклены на качестве нашего исполнения, и на том, чтобы обратить внимание жующих семечки жителей пряничного захолустья на существование “другой” – непопсовой и более интеллектуальной – музыки. Я отвечала за тексты, и мне наивно мечталось их посредством заставить чьи-то мозги шевелиться. Мол, чего я одна своих тараканов гоняю: нате вам, тоже по паре в черепную коробку подсажу… В общем, мы были молодыми, ярыми и полными идеалистами.

Как вокалистка я потихоньку крепла, появилась кое-какая уверенность. Помнится, мы специально делали многокилометровые лесные пробежки с ребятами, одной из задач которых было – “убить моего барашка в голосе”. Под конец лилово-красная, готовая упасть прямо на последнем прыжке, я в своих светлых кудряшках исправно рубила кроссы по сибирской тайге, стараясь не отстать от трех пышущих здоровьем парней – мол, я такой же полноправный “пацан” среди нас… Теперь скажу, это полная чушь – я про барашка в голосе. На четкость и силу извлечения звуков из вокалиста такие тренировки особо не влияют.

Марта
“Москва приехала”! Бэк-вокалю в несвоей группе

Поймет любой поющий: вокальная техника совершенствуется в геометрической прогрессии с каждым занятием, как только приручаешь свое дыхание. И я приручила. Интересно, что  сделать это помогли не вокальные классы, а завалящее и примитивное дыхательное упражнение, случайно мною обнаруженное в интернетах.

В общем, даже профессионалы-музыканты почти перестали однажды надо мной смеяться, а я гордилась успехами, которые давались вопреки болезненным неудачам. Но однажды весной по идиотским причинам и обычным заскокам “творческих” я в ужасе ушла из нашего неТихого часа, ошарашенная, как мне казалось, предательским поведением мужской части. Наш последний концерт выглядел как-то так:

Лишившись возможности заниматься страстно любимой музыкой, я наполнилась отвращением к родному городу. Каждая улица, дом, сосна и куст багульника казались омерзительными и скучными. Душа наполнялась едкой завистью и тошнотворным осуждением ко всем, кто хоть как-то и где-то может петь. Я чувствовала себя профессиональным критиком – это такие люди, чья работа – говорить, как плохо другие делают то, что ты могла бы делать сама. И наверняка мечтаешь делать. Отвратительное ущербное состояние сознания, которого не пожелаешь и врагу.

Но я всегда полагала, что не место красит человека, а наоборот. И еще годик я честно протянула на малой Родине, спрашивая себя: а не сбегу ли я, если уеду искать себя в других городах?  “Еще год” был заполнен новой работой – на нашем ТВ, куда меня перетащили после работы в тех самых “Саянских зорях” – то отдельная история начала моих журналистских и фрилансерских карьер.

И еще было так невыносимо без привычного микрофона, что я предпочла тянуть вечерами под фанеру попсу на свадьбах, чем совсем нигде не петь. Кстати, прониклась еще бОльшим недоумением к этим странным действам, а также получила бесценный опыт, который помог не остаться без копеечки в начале новой – мегаполисной – жизни в Столице Урала.

…В наши дни

Как сообщила год назад утешительную новость мой ведический астролог, карьера вокалиста в этом воплощении – не для меня. Потому что, по свидетельству моей “на редкость своеобразной”  натальной карты, я полностью реализовала себя в пениях…в предыдущей жизни))) Охотно верю своей карте, чтобы объяснить, отчего же дела вокальные для меня всегда были сопряжены большими трудностями. В отличие, например, от дел писательских, где все идет само собой и даже кто-то будто за ручку в них и ведет.

Марта
Сейчас так не делаю: вдруг тромб оторвется…

Сейчас я мать маленького сына, и живу в Таиланде. Это значит, что времени на музыкальные эксперименты крайне мало, а без разрешения на работу меня посодют за пение без ворк-пермита в джаз-кафе за углом. Остаются вылазки в караоке, задорные киртаны да колыбельные – творческая жизнь, как видите, кипит.

Хочу ли я петь “по-взрослому”? Душа человека всегда стремится к счастью, и моя душа хорошо помнит это состояние. Когда поешь перед людьми, и встроенный в тебя музыкальный инструмент уже достаточно освоен и податлив, чтобы им передавать свои сокровенные и светлые настроения. Это Рай на Земле, абсолютное и безусловное счастье. Петь – это такой же способ отдавать свое “Я”, как писать книги или мастерить сапоги. Жаль, что со светлыми настроениями меня проинсайтило гораздо позже рок-уроков: те концерты были сплошным адреналином и “майн кампфом” – смогу или не смогу сегодня? Тяжелая музыка пробуждает самое мужественное в моем характере, и лучше бы этого не надо – в нынешней жизни я должна быть качественной женщиной, а это дается нелегко “пацанкам” вроде меня. Все-таки употребила это слово, хотя зарекалась…

Вторая зрелая правда в том, что я преданна не рок-музыке, а джазу. И, кажется, с рождения. В нем все легко: просто ныряешь и плывешь, на что горазд твой голос и внутреннее содержимое. Никаких сверхусилий, никакой борьбы. Недаром один преподаватель джаз-вокала впоследствии удивлялась: “Ты чего “грубишь” местами? Рок раньше не пела?”…

Марта
Дуэт барабанщиков “Тихий час”. Илья – человек спокойный…

Если бы Бог дал мне уютное кафе с тремя завстегдатаями, аккомпаниатора с акустической гитарой и воркпермит, я бы превратилась в этакую Олесю Ялунину с Дегусаровым. Вечерами чего-нибудь нашептывала бы в микрофон на свой лад из уже спетого кем-то где-то. БОльшего не нужно совершенно точно. Но мечтать даже о таких вещах – в целом, наивно: по возрасту, обстоятельствам и т.п.

Наверное, по привычке, я поддерживаю форму певуна – концерты в душевой должны быть безупречны! Теперь, правда, поверхностные дыхательные упражнения сменили многозначительные практики пранаямы или цигун. Парадокс – они также эффективны для вокалиста, как гимнастика Стрельниковой.

Не упущу по-прежнему случая поучиться. Мой последний преподаватель – J.D.Walter, такой же своевольный в джазе, как я – всю жизнь. Он прекрасен и удивителен – другой среди других, не похож ни на кого. Его манера и тембр голоса покорили еще за несколько лет до счастливой встречи в Питере. Спасибо, J.D.! Если вдруг предназначением следующей жизни снова будет музыка, твои университеты будут очень кстати. Объяснить самой себе хроническое желание научиться петь лучше по-другому я не могу.

И спасибо моей крохотной Родине, “пацанам” – собратьям по репбазе – и прочим фанатам “другой” музыки из родных пенат. За мое второе имя, содержательную юность и несколько качественных жизненных уроков.

С пожеланиями быть благодарными судьбе за всех встреченных в жизни людей и чаще петь “просто так”, искренне ваша, голосящая Marta.Мартафс

Оцените статью
Добавить комментарий

  1. Антон

    Интересная подробность, Марта! Очень рад, что в твоей жизни была и остается музыка – “Ты услышать музыку смогла..” Интересно, а наш отечественный рок ты не признаешь?

    Ответить
    1. Marta автор

      Антон, ну, что ты, я нормальная) с отечественного меланхоличного рока все и начиналось лет в 15. По этому поводу было много споров в группе: я была за смысл, как в русском роке, пацаны — за западные формы музыки…
      На самом деле как вокалист я очень слабо заточена под рок, но на тот момент не понимала этого. Моя сила больше в джазе)

      Ответить
  2. Ann

    А сейчас семейство ваше где? В Тае тоже? В каком именно городе?

    Ответить
    1. Marta автор

      Сейчас мы пока в Камбодже.

      Ответить
  3. Koi

    Марта, а что за дыхательное упражнение ты использовала, поделись секретом?

    Ответить
    1. Marta автор

      Обязательно поделюсь вскорости. Прямо актуально сейчас, т.к. в рамках борьбы с неврозами и депрессиями оно оказалось очень важным.
      А голос после него СТАВИТСЯ САМ СОБОЙ. Я серьезно. Дальше просто уже дело техники – научиться играться всякими субтонами, йодлями, белтингом и т.п. завитушами.
      Ща прямо пойду на пляж с маленьким и запишу видео. Спасибо за вопрос. 🙂

      Ответить
      1. Koi

        Спасибо:) Буду ждать видео.

        Ответить
112