Дружить с кхмерами — дело занятное. Как минимум, потому что познать другую культуру, язык, традиции и обычаи мне лично страсть как интересно. Положа руку на сердце, с кхмерским языком у меня пока так себе — «тык-тык», как говорят камбоджийцы, в просторечии — little bit. Но к хозяевам нашего скромного отеля, где проведено уже 8 месяцев, — Ким и Мейн, мы как-то прикипели. Они, видимо, тоже настолько к нам прониклись, что давно уже мы не пропускаем ни одного дня рождения или свадьбы в их огромной семье — человек на пятьдесят.
Давеча наши радушные отельеры вовсе отмочили. Решили, видимо, что негоже нас таскать только по свадьбам да кхмерским новым годам, и приволокли зачем-то на поминки одного из своих почтенных предков. Так мы поневоле стали участниками обряда поминок в традиции буддизма под названием «поминки».
Как проходит обряд поминовения у буддистов Камбоджи
У нас было так.
Перед могилой прапрадеда было понаставлено множество яств: от вареного риса и сладостей до трех забористых молочных поросят гриль и хрустящих жареных курочек. Наша семья с недавних пор перестала есть мясо, посему зрелище, которое у «нормального» вызывает чувство рога изобилия, для нас выглядело трэшевым, угарным и в духе death metal. В связи с чем мне лично захотелось подробно изучить Палийский Канон — основное священное писание буддистов — и проверить, не говорил ли Господь Будда чего-нибудь насчет того, что ежели вы очень любите, как я, всех живых тварей, то и жрать их негоже…
Но не о вегетарианстве сейчас речь. Напомню, у нас поминки.
Значит, куча еды. Десятки родственников. Все в приподнятом настроении — общаются, улыбаются, шутят и смеются, хотя назвать действие безудержным весельем тоже нельзя, ибо все в рамках приличия.
Семья Кима и Мейн состоятельная: у каждого поколения или даже человека по хорошей машине, золотые украшения, приличная одежда, дорогие гаджеты и часы. Однако у всех много детей, и вся эта детвора начала свою активную тусу на кладбище. Они вставляли риуальные ленточки в насыпь вокруг могилы предка, зажигали благовония, старшие традиционно присматривали за младшими. Викторалексеич, как всегда, был в малиннике: вся малышня сознательного возраста норовила поиграть со смешным белокурым малышом — мы были единственной семьей барангов, приглашенной на церемонию.
Ритуальные песнопения, буддйские мантры, видео
Многие кладбища в Камбодже расположены при буддистских храмах, или пагодах. Это не совсем равнозначные понятия, но местные нередко говорят «пойду в пагоду». Если я правильно поняла, это самые «престижные» места захоронения, которые простые смертные кхмерские семьи позволить себе не могут.
Сама могила в буддистов Камбоджи — это просто ритуальное сооружение, в котором из останков умерших хранится разве что пара горсток пепла: здесь принято кремировать тела после смерти.
Как только благовония были зажжены, а угощения расставлены, явились несколько монахов, и начались ритуальные песнопения… Что же я все пишу и пишу? Я ж для вас видео небольшое сделала с места событий, товарищи! Слушайте, смотрите.
В такие моменты мне обычно досадно из-за своего невежества, ведь так хочется понимать, что происходит, о чем поют или кого воспевают духовники. Но оставалось лишь слушать и наблюдать, раскрыв рот, и после — теряться в догадках.
Дорогой мой читающий друг! Если ты осведомлен, и можешь просветить меня, темную, о содержании мантр и сути прочих деталей обряда буддистских помнок, не поленись, прошу, сделать это в комментарии к этой заметке. Буду крайне признательна за такой щедрый жест. 🙂
Куда делись угощения с поминок
Интересный момент с едой. На кладбище почти никто ничего не ел. В основном просто пили водичку и трескали печенюшки дети и… я. (краснею). Знаете, с этим ГВ все время хочется чего-нибудь поесть…
Так вот, по завершенни обряда прочтения мантр и после совершенных подношений священнослужителям буддизма внимание собравшихся родственников было обращено на бедных соотечественников. Семья камбоджийцев — очевидно, более, чем не богатых — терпеливо ждала, пока закончится ритуальное действо. То ли мама, то ли бабушка ощипывала с какой-то целью несъедобно выглядевшие плоды с сорванных веток здесь же растущего дерева. Глядя на странный урожай, мне становилось не по себе от того, что где-то на Земле в принципе дети могут питаться такими невзрачными и невкусно выглядящими зелеными коробочками.
Семья бедняков молча наблюдала за происходящим занимаясь своим делом. Они никак себя не проявляли, не участвовали в церемонии, были сдержанны их мимика словно ничего не выражала. Однако стоило встретиться взглядами с пожилой женщиной или подростками, как их лица преображались и процветали широкими улыбками приятия и интереса к странным белым людям.
Может быть, за это я и люблю Камбоджу: уж сколько раз я видела здесь, как отъявленный бедняк поделится с тобой и особенно твоим ребенком последней чашкой риса. А если угощения под рукой нет, хотя бы подарит искреннюю улыбку. Хотя в этом месте, знаю, многие живущие в Кампучии русскоязычные и не только экспаты со мной не согласятся. Пусть тебя, мой славный читающий, не смущает разница в показаниях. Их причиной может быть мой образ жизни, который не предусматривает посещения типичных мест обитания людей сомнительной доброжелательности — меня не бывает в барах, клубах и на драг-вечеринках. Ведь мы же с тобой понимаем, что под воздействием алко- или любого другого допинга далеко не всегда в человеках пробуждаются лучшие качества характера. И кхмеры — они разные, и я не перестаю удивляться, как много (незаслуженной) доброты к себе от них я увидела за проведенные здесь девять месяцев непритязательной своей жизни… Ах, жжет горло и тяжело дышать — сейчас заплачу от умилений и благодарности. Опять до слез себя довела! 🙂
Что там было у нас? Поминки, еда.
Значит, перед отъездом родственников восвояси вышеобозначеные поросята были жестоко раскурочены, и добрую их часть, а также тарелки с рисом, курицей и сладости, были поставлены перед этими скромнягами. Те не то, чтобы набросились на еду, разрывая ее, но стали безотлагательно ее употреблять. Без агоний, ненужны стеснений и предисловий. дали пищу — надо есть, нечего, мол, телепаться…
А застолье все-таки было. И все-таки с пивом. Вернулись в нашу туристическую деревню Отрес Вилладж, расселись в беседке на озере и начали все трескать всё, что имелось. Запивали пресловутым «Ангкор Бир» и продолжали непринужденно болтать, шутить и посмеиваться друг над другом.
Долго недоумевали, почему эти двое белых отказываются от «сать» — мяса. Пучили удивленные глаза и наверняка про себя сочли нас «чкут» — сумасшедшими. Только Ким и Мейн, с большим трудом воспитанные нами уже по этой части, переставшие всякий раз пытаться накормить нас свининой и курятиной, снисходительно улыбались и объясняли всем родственникам, что мы «Ат ням сать, хоп бу» — «Не едят мясо, вегетарианцы». Кхмеры потирали места разрыва своих шаблонов и хихикали. «Эти баранги такие странные,» — примерно так они думали о нас в тот погожий день.
А мы трескали рис с зеленью и специфичными кхмерскими народными острыми соусами, лыбились во все уцелевшие пока зубы, отбирали у Викторалексеича «Кока-Колу», на которую у кампучийцев теперь страшная мода. И думали: «Какие же они смешные, эти кхмеры! И как похожи они на неотесанных нас лет двадцать назад. Когда страна только начинала вляпываться в светлое капиталистическое будущее».
Продолжения кхмерских историй и рассказов о буддийских обрядах следуют.
С пожеланиями доброго и лояльного к вашим тараканам окружения в любой стране мира, искренне ваша, наблюдательница за Азией, Marta.
Сиануквиль, июнь, 2016 г.
О! Похоже у ваших знакомых китайские корни — могилка в китайском стиле.
А зашла я на сайт в надежде узнать сколько обычно длятся песнопения монахов. Дело в том, что по соседству отпевают кого-то, уже второй день идёт. Беруши не помогают (у меня два вида). Ничего хорошего ни усопшему, ни его семье после полутора дней шумового сопровождения желать не хочется.
Спасибо за комментарий, повеселили)