Помню последние месяцы беременности. Живот был уже тяжелым, неуправляемым — ни втянуть, ни еще чего. Оставалось только охать, бодро таскать на себе драгоценную ношу и стоически переносить бессонные ночи. Прежде я никогда не знала бессонницы. А здесь — проснешься в 2, 3, 4 а.эм. и лежишь, глаза выпучив. Отчего не спишь, непонятно. Но слушаешь, как внутри тебя кто-то дозревает, шевелится, своей уже собственной жизнью начинает жить. Как там уже ножки, ручки, голова — все настоящее, живое, игручее, на волю вот-вот выйти готово, с характером.
После родов не знала ни одной бессонной ночи. Что за ерунда — помилуйте! — откуда бы взяться маете, если на тебе нет больше живой тяжести, а сил на завтра нужно — ой-ей. Да плюс небесная милость мне была дана — сын с рождения и по сей день спит крепко, сочно. Ни пыток коликами не ведала, ни зубных ужасов — незаслуженная щедрость ко мне.
Но сегодня на часах снова 4 утра, я который раз пишу философку — эту даже опубликую. И слегка беспокоят меня смутные догадки. Вот уже пару недель наблюдается странная тенденция: проснешься в 2, 3, 4 а.эм. и лежишь, глаза выпучив. Отчего не спишь, непонятно. Но слушаешь, как внутри тебя кто-то дозревает, шевелится, своей уже собственной жизнью начинает жить. На волю вот-вот выйти готово, с характером.
Только на сей раз не человечком беременная я, а — глупость какая! — текстами. То одна мысль покоя не дает и просится быть излитой печатными знаками, то вторая. Сегодня вот проснулась из-за мысли о юморе, намедни о бездонной доброте людей вокруг меня рассуждала. И все в голове так складно и ровно — готовыми предложениями, главное, колышется. Структурно, с зачином, с оконцовкой. Просится наружу, руки требуют клавиш под собой. Приходится вставать и пугать своим нежданным полоумным присутствием медведок с жуками майскими, что мирно вокруг фонаря в прихожей прогуливались в ночи.
Что со мной, други? Это ужасно и похоже на болезнь. Как в беременность, ощущение такое, будто, если не разродиться новым опусом, то умру или резать придется. Как напишешь, отпускает, но ненадолго — до следующего утра, до следующего выкидыша.
Страшно сказать, у меня даже живот вырос и округлился, и никакая навасана не помогает от него избавиться. И Алексейвикторович заметил.
ПИсец мне, ребятушки — с русским корнем «пис». Доигралась в журналиста, копирайтера и блогера — заболела неведомой писучей хренью. Откуда все это лезет, мне не понятно. Откуда все эти килотонны текстов в меня попали. Не предохранялась, видать, — читала, что придется. Да заигралась, про бирюльки писучи, «а теперь как бы на сносях я». (с)
Пишу и чуть не плАчу — что делать-то? И, главное, кому все это нужно — весь этот побочный продукт моей болезни. Вот она какая, оказывается, истинная графомания в фазе обострения. Оказывается, что мне раньше писать хотелось с тех пор, как научилась, — то так, разминка была.
Что ж вы делаете со мной — мама-Азия, люди бесконечной доброты вокруг, впервые спокойная последние несколько месяцев, моя жизнь семейная, Будда, Кришна, ганеша да Толстой со своими «Войной и миром», «Первыми ступенями» и вообще все это вегетарианство?! Да, просила у Бога сил на то, чтобы очистить сердце от пыли страстей человеческих, от пелены иллюзий, чтобы научиться любить без претензий. Но разве ж я знала, что по пути придется такой редкой формой графомании заболеть!
Я в растерянности. Жду с интересом и легким ужасом, куда меня эта странная дорожка заведет, и сколько записок сумасшедшей придется накалякать, чтобы избавиться от бремени.
Искренне ваша, болезненно писучая, Marta. Сиануквиль, Камбоджа, март 2016-го.
Марта, может, Вам романчик настрочить? О бренности бытия и о том, кто я и зачем?..
Вопрос с лёгким оттенком иронии, но без подтекста.))))
И наработки имеются, сразу много не заплатят, это обидно.))))
По-другому не скажешь.)))))
Я так понимаю, что теперь вообще мало решаю, что строчить. Что настрочится…
Пусть это будет сочным, ярким, как манго.))))
Ждём-с)))))
Спасибо, позитивный человечек. 🙂